Русский язык 7 класс ВПР 2024 все тексты для 1 задания с ответами

Все тексты ВПР 2024 по русскому языку 7 класс для задания №1 с ответами для подготовки к всероссийской проверочной работе 2024 года.

1 задание ВПР 2024 перепишите текст 1, раскрывая скобки, вставляя, где это необходимо, пропущенные буквы и знаки препинания.

Тренировочные варианты ВПР 2024 русский язык 7 класс

Скачать задания без ответов для подготовки

1 текст ВПР 2024 по русскому языку 7 класс

Весна вдруг началась во всей красе своей. Солнце, по-царски посылавшее на землю свет, по-доброму(2) согревало землю. Деревья, выбросив пушистые серёжки, приукрасились зелёной дымкой. Воздух наполнился нежным запахом хвои, смешанным с запахом оттаявшей земли.

В сверкающей(3) вышине весеннего неба слышится чудесное пение птиц. (4) Стаи, подгоняемые тёплым ветром, утомлены длинным перелётом. В течение дня пернатые присматривают новые жилища. Суетясь, беспрерывно бегают между стволами чёрные дрозды. В липах завелась иволга. Утром в деревьях, ещё не просохших от росы, закуковала кукушка. Весь сад слушает и слышит кукушку. Божьи коровки, птицы, удивлённые лягушки – все загадывают судьбу. Кукушка куковала, и ещё веселее засвистал весь сад, зашумел листьями. До чего хорошо, проснувшись рано, слушать сад, глядеть в окно. (По А.Н. Толстому)

2 текст

Наше большое село расположено в предгорьях на широком плато, куда сбегаются из каменных ущелий шумливые речонки. Пониже раскинулась окаймлённая горами долина. Железная дорога, уходящая(3) за горизонт через равнину, пересекает её тёмной чёрточкой. Высоко на бугре стоят два больших тополя. Сойдя с поезда, я ещё издали(2) ищу глазами родные мои тополя.

У тополей-близнецов есть особенности: свой неразгаданный язык и своя певучая душа. Днём и ночью раскачиваются деревья и шумят неумолчно на разные лады.

То кажется, будто прилив плещется о песок, то пробежит по ветвям негромкий, но горячий шёпот. Порой высокие тополя шумно вздохнут взбудораженной листвой. (4) А когда буря, заламывая ветви, обрывает листву, то деревья упруго раскачиваются, гудят, как бушующее пламя. (По Ч. Айтматову)

3 текст

Ещё с утра моряки заметили отсутствие птиц. До сих пор пеликаны, бакланы и чайки в большом количестве сидели на скалистых островках, выступавших(3) на краю рифовой гряды. Они пожирали пойманную рыбу и спокойно подпускали охотников. (4) По-прежнему рифы шли нескончаемой грядой к югу, но птицы исчезли.

Около полудня неизменно ясное небо закрылось чёрно-красными тучами. Вскоре во всю высоту неба встали закрученные столбы тёмных облаков. Удушающая темнота тихо(2) скрыла корабли один от другого.

Вдруг на корабли обрушился горячий ветер. Песчаная мгла разъединила людей, предоставив каждого самому себе перед лицом невиданного бедствия.

Так же внезапно всё прекратилось. Чистое небо встало над кораблями. Серебристое сияние успокоившегося моря снова разлилось до самого горизонта. (По И. Ефремову)

4 текст

Есть на наших просторах благодатный пояс земли, называемый средней полосой. Она хороша умеренностью всего: тепла, влаги, солнца. Чайковский, Левитан, Паустовский, Пришвин были сердечно привязаны к неброской, но поэтичной природе Средней России. Средняя полоса  — это густые леса, располагающиеся в северной её части, и лесостепь к югу. Это пашни между лесами. Это луга, долины больших и маленьких речек, синие блюдца озёр. Местами равнина слегка(2) холмится.

Есть в этом обжитом крае заповедники, связанные(3) с духовной жизнью людей. Они хранят память о пребывании здесь великих сынов России.(4) Не счесть талантов, взращённых в этих краях! Бывая на родине писателей, художников, композиторов, видишь: всё самое великое питалось обыкновенными жизненными соками родной земли. (По В. Пескову)

5 текст

Вода в Зее заметно посветлела, открывая любопытному глазу свои тайны. У самого берега, изгибаясь между камнями, тянется живая темная полоска. Даже незначительная волна, набегающая на гальку, разрывает ее на несколько частей, и тогда сотни серебристых искр на мгновение вспыхивают в воде.

Это мальки. Они спешат к местам, где родились. И в этом их неудержимом движении к родным местам есть неразгаданная тайна. Непонятно, как эти маленькие существа, впервые поднимаясь вдоль однообразного берега Зеи, безошибочно находят русла своих рек.

Многие малявки откалываются от общей полоски и устремляются вверх по притоку. Быстрое его течение отбрасывает их назад, бьет о камни, будто пытаясь заставить повернуть обратно, но не может. (105 слов, по Г. А. Федосееву)

6 текст

Наутро поднявшееся яркое солнце быстро съело тонкий ледок, подёрнувший воды, и весь тёплый воздух задрожал от наполнивших его испарений отжившей земли. Зазеленела старая и вылезающая иглами молодая трава, надулись почки калины, смородины и липкой спиртовой берёзы, и на обсыпанной золотым цветом лозине загудела выставленная облетавшаяся пчела. Залились невидимые жаворонки над бархатом зеленей и обледеневшим жнивьём, заплакали чибисы над налившимися бурою неубравшеюся водой низами и болотами, и высоко пролетели с весенним гоготаньем журавли и гуси. Заревела на выгонах облезшая, только местами ещё не перелинявшая скотина, затрещали на пруду весёлые голоса баб с холстами, и застучали по дворам топоры мужиков, налаживающих сохи и бороны. Пришла настоящая весна. (105 слов, по Л. Н. Толстому)

7 текст

Поэтична наша русская природа, возросшая где-нибудь на меже между ржаным и клеверным полем; романтичен сибирский кедр, поднимающийся, как из скалы, а кроной впутавшийся в облака; удивителен эвкалипт, фантастичен баобаб, экзотична пальма. Но ни одно из земных деревьев не может сравниться с замечательной славой оливы. Ей выпала доля служить символом земной тишины и благополучия, символом веры на земле. Оливковую ветвь несёт голубь в своём клюве. И уродливые железные птицы, начинённые смертью и ненавистью, бессильны против него. Здесь, на каменистой земле, раскалённой полдневным солнцем, мы поняли, за что выпала оливам такая честь. Пожалуй, ни в одно дерево не вкладывается столько человеческого труда, как в оливу. Оливковую ветвь в клюве голубя мог бы заменить разве только тяжёлый колос. (105 слов, по Солоухину)

8 текст

Одна за другой спускались с берега автомашины, наполовину нагруженные лесом. Выдерживая между собой интервал, они шли колонной по только что пробитой дороге. Машины, всё убыстряя ход, двигались к острову. Над проливом сгущались сумерки. Ледяная ширь была теперь неразличима. Издалека, то замирая, то усиливаясь, нёсся навстречу многоголосый шум. Это бригады, завершив прокладку дороги, в эту пору сошлись на льду в километре от острова. Люди обрадованно бросились друг к другу. Кто-то, отшвырнув кирку и лом, обнимался. В этот момент из мглы сумерек показалась на дороге одна машина, другая, третья. Начальник строительства, выйдя из второй машины, присоединился к общему торжеству, поздравляя, приветствуя всех, построивших эту нужную острову дорогу. (105 слов, по Ажаеву)

9 текст

Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо-красным. (109 слов, по Л. Н. Толстому)

7 текст

В отсветах вечерней зари виднеется зубчатый частокол елей. Сгущаются сумерки, и все исчезает во мраке ночи. Но вот выглядывает месяц и мягким светом загоняет потемки в лесную чащу, серебряным сиянием заливая небольшую поляну. Ничто не нарушает тишины. Вдруг хрустнул снег. Это вышагивает дымчато-серый лось. Преспокойно пробирается к осинке и белогубой пастью хватает пахучую хвою, отфыркивается. Прискакал беляк, пристроился под невысокой, но ветвистой елкой. Осинка помешала лосю, он махнул головой, и с треском обломилась ветка. Зайчик оживился, грациозно приподнявшись на задних лапках. Зайцы всегда подбирают за лосями побеги осин. Лось стоит среди снегов, сияющих от лунного света, жует хвою, а рядом зайчонок грызет лосиный подарок. Горечь осинки косому слаще сахара. (109 слов, по Д. Зуеву)

8 текст

Обоз расположился в стороне от деревни около реки. Солнце жгло по-вчерашнему, воздух был неподвижен и уныл. От жары было некуда деться. На берегу стояло несколько верб. Но тень от них бесполезно падала в воду. Вода в реке, голубеющая от отражающегося в ней неба, страстно манила к себе.

Дымов и Кирюша быстро разделись и с громким криком попадали в воду. Тихо журчавшая речка огласилась фырканьем, плеском, криком. Егорушка разделся. Разбежавшись, он прыгнул с вышины в речку. Описав в воздухе дугу, Егорушка глубоко погрузился. Но дна не достал. Какая-то сила подхватила его и понесла обратно наверх. Он вынырнул, фыркая, пуская пузыри. Егорушка подплыл к берегу и стал шарить около камышовых кореньев. (109 слов, по А. П. Чехову)

9 текст

Старый лес зашумел ровно, неумолчно. Только птичья возня, стук дятла, веселое цвиканье стрелявших меж ветвей желтеньких синиц да жадный сухой кряк соек разнообразили этот тягучий, тревожный и грустный, мягкими волнами перекатывающийся шум.

Сорока, чистившая на ветке ольховника черный острый клюв, вдруг повернула голову набок, прислушалась, присела, готовая сорваться и улететь. Тревожно хрустели сучья. Кто-то большой, сильный шел сквозь лес, не разбирая дороги. Затрещали кусты, заметались вершины маленьких сосенок, заскрипел, оседая, наст. Сорока вскрикнула и, распустив хвост, похожий на оперение стрелы, по прямой полетела прочь.

Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная бурая морда, увенчанная тяжелыми ветвистыми рогами. Старый лось застыл в сосняке, как изваяние. (104 слова, по Б. Полевому)

10 текст

Алексей чувствовал, что слабеет от напряжения и боли. Закусив губу, он продолжал идти, добираясь к лесной дороге, что вела в глубь леса. По мягкому снегу идти было еще ничего, но, как только он ступил на твердый, обдутый ветрами, покрытый ледком горб дороги, боль стала такой нестерпимой, что он остановился, не решаясь сделать еще хотя бы шаг. Так стоял он, неловко расставив ноги, покачиваясь, точно от ветра. И вдруг все посерело перед глазами.

От боли и напряжения через несколько шагов начинало кружить голову. Приходилось стоять, закрыв глаза, прислонившись спиной к стволу дерева, или присаживаться на сугроб и отдыхать, чувствуя острое биение пульса в венах. (103 слова, по Б. Полевому)

11 текст

Мотив давно уже изменился… Тут были голоса природы, шум ветра, шёпот леса, плеск реки и смут-ный говор, смолкающий в безвестной дали. По временам звуки усиливались, вырастали, крепли. Лицо музыканта делалось странно суровым. Он как будто сам удивлялся новой и для него силе этих неожиданных мелодий и ждал еще чего-то.

Слепой смолкал на минуту, и опять в гостиной стояла тишина, нарушаемая только шепотом листьев в саду. Обаяние, овладевавшее слушателями и уносившее их далеко за эти скромные стены, разрушалось, и маленькая комната сдвигалась вокруг них, и ночь глядела к ним в темные окна, пока, собравшись с силами, музыкант не ударял вновь по клавишам.

И опять звуки крепли и искали чего-то, подымаясь в своей полноте, выше, сильнее. (114 слов, по В. Г. Короленко)

12 текст

На озерце, глубоко запрятанном в крутых берегах, лежала зелёная илистая тень, и в этой тени серебрились от росы сами по себе серебряные ракиты. На ветке ракиты сидела маленькая серая птица в красном жилете и желтом галстуке и издавала дробный и приятный треск, не раскрывая при этом клюва.

У самой воды… выглядывали из зарослей мяты невинные голубоглазые незабудки. А дальше, за свисающими петлями ежевики, цвела по откосу дикая рябинка с тугими желтыми соцветиями. Высокий красный клевер перемешивался с мышиным горошком и подмаренником, а над всем этим тесно столпившимся содружеством цветов подымался исполинский чертополох.

Шиповник стоял, повернувшись большими цветами к солнцу, нарядный, совершенно праздничный, покрытый множеством острых бутонов. (106 слов, по К. Г. Паустовскому)

13 текст

Свистящим шепотом перекликнулись между собой столетние сосны, и сухой иней с мягким шелестом полился с потревоженных ветвей. Последние звезды тихо погасли в посветлевшем небе. Лес, окончательно стряхнувший с себя остатки ночного мрака, вставал во всем своем зеленом величии.

Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная бурая морда, увенчанная тяжелыми ветвистыми рогами. Испуганные глаза осмотрели огромную поляну. Настороженные уши ловили каждый звук. Внимание его привлек звук, послышавшийся сверху. Зверь распустил напряженные мускулы, вышел на поляну, лизнул наст.

Летчик ощущал дрожь подраненной машины всем своим существом, как будто это была не агония изувеченного мотора, а лихорадка, колотившая его собственное тело. Лучи, пронзавшие хвою сверкающими бликами, зажигали наст. (105 слов, по Б. Полевому)

14 текст

Поляна была похожа на круглый стол, покрытый травотканой золотой скатертью. Чёрные чайники, пыхтевшие и булькавшие от нетерпения, были расставлены посередине. Тут затевалось грандиозное чаепитие! Чайники булькали и клокотали. Из чёрных носиков с шипением вырывался пар. Их так изнутри распирало, что они даже подскакивали! И дребезжали… До чего же и в самом деле косачи на току похожи на шипящие чайники! На шипящие, булькающие, закопчённые до блеска охотничьи чайники. Шейки-носики задраны вверх, и косицы хвоста изогнуты ручкой. Вспыхивают раскалённые угли красных бровей. И из носика вырывается пар! И так друг на друга накидываются, что только брызги летят! Вы, любящие поспать, когда станете утром разливать чай, присмотритесь к своим чёрным чайникам. Они напомнят вам турнир косачей, который вы так беспечно проспали. (118 слов)

15 текст

Мой дом стоит в густом саду, но почему-то отгорожен от него высоким частоколом. Этот частокол  — западня для деревенских котов, любящих рыбу. Они постоянно шныряют вокруг, беспрестанно подвывают друг на друга и ждут вечера.

Осенью весь дом сплошь засыпан листьями. Но в нём я ночую лишь изредка. Чаще я сплю в старой беседке в глубине сада. Особенно хорошо там в тихие осенние ночи, когда в саду шумит вполголоса неторопливый дождь. На рассвете я просыпаюсь, обливаюсь колодезной водой и слушаю звук пастушьего рожка, доносящийся издалека.

Цепной пёс Дивный давным-давно привык к моим уходам на рассвете и только зевает мне вслед. Впереди по-осеннему пустынный день, затерянность в мире пахучей листвы и низкого неба. (111 слов, по К. Г. Паустовскому)

16 текст

Обоз расположился в стороне от деревни около реки. Солнце жгло по-вчерашнему, воздух был неподвижен и уныл. От жары было некуда деться. На берегу стояло несколько верб, но тень от них бесполезно падала в воду. Вода в реке, голубеющая от отражающегося в ней неба, страстно манила к себе.

Дымов и Кирюша быстро разделись и попадали с громким криком в воду. Тихо журчавшая речка огласилась фырканьем, плеском, криком. Егорушка, разбежавшись, прыгнул с вышины в речку. Описав в воздухе дугу, он глубоко погрузился, но дна не достал. Какая-то сила подхватила его и понесла обратно наверх. Он нырнул, фыркая, пуская пузыри. Вскоре Егорушка подплыл к берегу и стал шарить около камышовых кореньев. (108 слов, по А. П. Чехову)

17 текст

С потемневших ветвей срывались комья отсыревшего снега и с шумом падали, пробивая ледяную лазурь сугробов. Тайга нетерпеливо сбрасывала с себя надоевшую за зиму одежду. Чудесный запах хвои стоял в чистом воздухе, чуть тронутом влажной прелью. В тайге начиналась весна.

Марина, сдав дежурство, отправилась домой пешком через просыпающуюся тайгу. Она шла по дороге, уже освобожденной от снега. Широкие деревянные пластины, подернутые ледком, освещенные зарей, блестели, как яркие ленты, стремительно брошенные вдоль просеки. Изумительные зори на Севере. Марину всегда зачаровывало богатство красок, сверкающих на чистой синеве вечернего неба. По нежнейшим оранжевым и лиловым полосам, протянутым вдоль горизонта, нанизано ожерелье мелких облачков  — золотых, синих, опаловых. И над всем этим буйством красок и присмиревшей тайгой широко раскинулся великолепный бархат неба. (115 слов)

18 текст

Незабываемое, неизгладимое впечатление оставила гроза в деревне. Началась она вечером. Светлая заря, еще не затянутая черной приближающейся тучей, озаряла розовым светом нашу спальню. Через окна, еще не закрытые на ночь, комната наполнилась удивительно свежим, чуть влажным воздухом. Вдруг страшный громовой удар потряс весь дом, и полил дождь, не прекращавшийся около часа. Не смолкавшие ни на минуту раскаты грома сковали нас и держали в состоянии непрекращающегося страха. Казалось, какая-то сила снесет наш домик, стоящий на высоком берегу и ничем не защищенный от ветров.

Когда мой испуг прошел, я тихо уснул в своей кроватке, не постелен-ной на ночь из-за суматохи, вызванной грозой. Утром ничто не напоминало вчерашнюю непогоду. Ярко сияло солнце, сверкала не просохшая после дождя трава, заливались на разные голоса, пели птицы. (121 слово)

19 текст

Любовь к лесу родилась у меня в детстве. Когда я был гимназистом четвертого или пятого класса, наша семья проводила лето в знаменитых Брянских лесах.

В Брянском лесу я впервые встретился со старым лесничим и узнал от него много вещей, показавшихся мне невероятными. Я узнал, например, что лучшие семена сосны лесоводы добывают из беличьих складов, потому что белка собирает только самые здоровые и свежие шишки.

Я узнал, что брянская сосна растет на песчаной земле, смешанной с фосфоритами, и потому нет в мире лучшей сосны по прочности и красоте древесины. И, наконец, я узнал главное, что лес, и один только лес, спасает землю от высыхания, от засух, суховеев, неурожая и порчи климата. (111 слов, по К. Г. Паустовскому)

20 текст

Несколько десятков ярко светящихся бомб-«зажигалок» падает на настил моста. Не дожидаясь пожарников, ударом тяжелых, окованных железом носков, прикладами винтовок часовые сшибают их с моста в воду. Самолеты противника, преследуемые нашим подоспевшим «ястребком», беспорядочно отходят. Скоро связисты успеют наладить полевой провод, порванный воздушной волной. Вероятно, потом начальник охраны поста сообщит по телефону в штаб о результатах бомбежки. А сейчас много-много людей, заслонив ладонью глаза от солнца, напряженно смотрят в сторону моста. Семьсот налетов сделал уже противник и больше пяти тысяч бомб сбросил за неделю в районе моста. Но мост, неусыпно охраняемый нашими бойцами, выдержал эти атаки фашистов. Значит, пока сохранены жизни тех, кому повезут по нему еду, одежду, снаряды. (108 слов)

21 текст

Хата. Сброшены на пол подушки, перины. Здесь фашисты спали. Стол. На столе тарелки, ложки, опрокинутая крынка молока. Здесь они ели. Настежь открытый сундук, скомканное белье. Ярко вышитое полотенце. Детский валенок, сброшенный на пол. Здесь они грабили. Над сундуком в полстены жирным углем начерчен паучий фашистский знак. Стены мирной хаты дрожат от взрывов, от горя и гнева. Бой за селом продолжается. По пшенице быстро шагает начальник штаба батальона, решающий сложную боевую задачу. Вдруг он приседает. Потом поднимается, недоуменно смотрит на свою ногу. Нога, кажется, цела, но голенище сапога срезано осколком. За пригорком миной взорван сарай. Он раскидан и горит, поджигая вокруг колосья густой пшеницы.А ведь в этом сарае прятались люди, переселившиеся туда из мирной хаты. (103 слова)

22 текст

Честь и слава смелым, мужественным часовым всех военных дорог нашего края. Наверное, ярче всех горит суровая слава часового, стоящего на мосту. Через мост медленно идут поезда, нагруженные патронами и снарядами, и шагают запыленные мужественные войска, направляясь к решительному бою. Часовой стоит на узкой и длинной полоске железа. Над его головой открытое небо, ревущее гулом моторов и грозящее смертью. Под его ногами тридцать метров пустоты. Там блещут тёмные волны. В волнах ревут бомбы, сброшенные с самолетов. В небе грохочут взрывы зениток, атакующих фашистов. С визгом, скрежетом и лязгом, ударяясь о туго натянутые металлические фермы, вкривь и вкось летят раскалённые осколки. А несгибаемый часовой стоит на посту. (105 слов)

23 текст

Боец осторожно оглядывается. Кругом ширь и покой. Конечно, за холмами где-то идет война, гудят взрывы. Однако это далекая и ничуть не опасная для моста музыка. Старшина смотрит на помятый, только что продырявленный снарядом котелок и решительно швыряет его через перила моста. Котелок едва успевает пролететь и бухнуться в сонную воду. Раздается отрывистый, хватающий за сердце вой ручной сирены. И от конца к концу моста летит тревожный окрик «Воздух!» Стремительно мчатся прочь машины, повозки, люди, застигнутые на мосту. Они прячутся в канавы под насыпью. Сворачивают на луга, бегут к стогам сена, скрываются в кустарнике. И вот перед нами острый, как сверкающий клинок, мост. Грозный, пустой мост, безмолвно зажатый над водой в ладонях у земли. (112 слов)

24 текст

Тих и ласков теплый летний вечер. Ни утомительного зноя, ни духоты в спокойном воздухе. Ничто не нарушает спокойствия вечера. Изредка легкий ветерок прошумит над землей, повеет в лицо неожиданной прохладой. Тогда поднимается неясный шелест в листве деревьев. Наклонившись друг к другу, о чем-то неведомом зашепчут они между собой и снова затихнут. Куда ни кинешь взор, всё радостно встречает вечернюю прохладу. Еще не спустились на землю сумерки, а в небе уже одна за другой незаметно появляются бледные звезды, еще не успевшие разгореться. Как хорош этот прекрасный вечер! Вскоре сумерки становятся как-то гуще, заметнее. На темном небе непрерывно начинают вспыхивать новые звезды, манящие к себе. Как хотелось бы полететь к звездам! Смотришь на них и мечтаешь о том чудесном времени, когда весь звездный мир будет освоен человеком. (122 слова)

25 текст

Цыганок на минуту остановился и, подскочив, пошёл вприсядку. А она плыла по полу бесшумно, как по воздуху.

Бабушка не плясала, а словно рассказывала что-то. Вот она идет тихонько, задумавшись, покачиваясь, поглядывая вокруг из-под руки, всё ее большое тело колеблется нерешительно, ноги щупают дорогу осторожно. Остановилась вдруг, испугавшись чего-то, лицо дрогнуло, нахмурилось и тотчас засияло доброй, приветливой улыбкой. Откачнулась в сторону, уступая кому-то дорогу, отводя рукой кого-то; опустив голову, замерла, прислушиваясь, улыбаясь всё веселее,  — и вдруг ее сорвало с места, закружило вихрем, вся она стала стройней, выше ростом, и уж нельзя было глаз отвести от нее  — так буйно красива и мила становилась она в эти минуты чудесного возвращения к юности! (109 слов, по М. Горькому)

26 текст

Перед вечером небо вдруг как-то быстро стало расчищаться. Тучи, которые доселе лежали неподвижно ровной пеленой, разорвались. И вслед за тем налетел такой сильный ветер, что столетние деревья закачались, как слабые тростинки. В воздухе закружилась сухая трава, листва, сорванная с деревьев, и мелкие сучья. Какая-то птица пыталась было бороться с разбушевавшейся стихией, но скоро выбилась из сил. Её понесло куда-то вниз, и она скорее упала, чем спустилась на землю. Вдруг один кедр, растущий недалеко от фанзы, накренился и начал медленно падать. Со страшным грохотом рухнул он на землю, увлекая за собой соседний молодняк. Около часа свирепствовал этот вихрь и затем пропал так же неожиданно, как и появился. В лесу по-прежнему стало тихо. (111 слов, по В. Арсеньеву)

27 текст

Свет последней зари падал сквозь сетку плюща, затянувшего стеклянную дверь на террасу с белыми вазами. Шесть белых колонн с резными листьями вверху поддерживали хоры, на которых когда-то блестели трубы музыкантов. Колонны возносились радостно и целомудренно, золоченые легонькие стулья чинно стояли под стенами. Темные гроздья кенкетов глядели со стен, и точно вчера потушенные были в них обгоревшие белые свечи. Амуры вились и заплетались в гирляндах, танцевала обнаженная женщина в нелепых облаках. Под ногами разбегался скользкий шашечный паркет. Стены исчезли под темными полотнами в потускневших золотых рамах. Тускнея пятнами, с полотен вставала история рода. Пришли в шатер. Розовый шелк звездой расходился вверху и плыл со стен волнами, розовый ковер глушил всякий звук. (110 слов, по М. Булгакову)

28 текст

Сотни островерхих шатров, розовеющих на заре, сотни золотых куполов, отражающих в себе тихое сияние неба. Говорят, Москва, если смотреть издали на утренней морозной заре или в золотистых летних сумерках, вся была как этот сказочный златоглавый и островерхий град. В Москве около четырехсот пятидесяти церквей и часовен. С Кремля открывается вид на целое море красоты. Я никогда не представлял себе, что на земле может существовать подобный город. Все кругом пестреет красными и золочеными куполами и шпицами. Перед этой массой золота, в соединении с ярким голубым цветом, бледнеет все, о чем я когда-либо мечтал. Мы стоим у памятника Александру Второму и, облокотившись о перила, не отрываем взора от картины, которая раскинулась перед нами. (109 слов, по В. Солоухину)

29 текст

На зарево первого занявшегося пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо. В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. Один из людей в темноте ночи заметил небольшое зарево пожара. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вышла и не раздевавшаяся ещё Соня. (113 слов, по Л. Н. Толстому)

30 текст

В течение долгой северной ночи люди мечтают о лете. Однажды утром, когда отчаявшиеся люди уже потеряли надежду на приход лета, холодный ветер внезапно стих. Из-за свинцовой мути робко и неуверенно проглянул голубой глазок неба. Потом вдали глухо бухнуло. Темные тяжелые тучи поползли к деревне. Они ползли медленно, грозно, клубясь и властно разрастаясь до самого горизонта. И вдруг оглушительный грохот сотряс землю.

Несмотря на ливень, захлопали двери. По вспененным лужам носились босоногие ребятишки, всю весну высидевшие дома. Началось короткое северное лето. Оно зашагало по влажным, курящимся лёгким паром полям с проклюнувшимися всходами, по обочинам дорог, опушенных нежнейшей зеленью, по отжившим перелескам. Играла, ширилась на солнце молодая березовая рощица, вся подернутая зеленой дымкой. (111 слов, по Ф. Абрамову)

31 текст

Река шла причудливыми изгибами. Над бегущей водой беспрерывно перелетали с берега на берег сверкающие стрекозы, а в вышине неподвижно парили огромные ястребы. Песчаные косы, перемытые речной водой и перевеянные ветром, поросли цветами. Сосновые сухие леса по берегам перемешивались с вековыми дубовыми рощами, с зарослями ивы и ольхи. Корабельные сосны, поваленные ветром, лежали через реку над прозрачной водой, как будто медные литые мосты. Лес тянулся почти на двести километров, и не было поблизости никакого жилья. Удивительнее всего в этих местах был воздух. В нём была полная и совершенная чистота. Эта чистота придавала особую резкость всему, что было окружено этим воздухом. Каждая сухая ветка сосны была видна среди тёмной хвои очень далеко. (110 слов, по К. Паустовскому)

32 текст

Серёжа шёл по заброшенной дороге. Вдоль неё росли громадные берёзы, и было им лет по двести. Некоторые берёзы были такие раскидистые, что под тенью иного дерева могло укрыться стадо коров. Ближе к земле кора на деревьях была совсем чёрной, спёкшейся от времени. Многие деревья от старости были дуплистыми. Заветные дупла Серёжа знал наперечёт.(4) Зато наверху берёзы были снежно-белыми. Там, у самого неба, они по-молодому(2) убирались зеленью, и их плакучие ветви расточали запах свежего листа. Вскоре мальчик вошёл в сосновый бор, и тогда смолистый жар обдал его. Голова кружилась. Ему хотелось без оглядки идти по этому светлому бору, освещённому(3) солнцем. От жары млели деревья и, задрёмывая, что-то шептали вполголоса. (По С. Романовскому)

33 текст

Толя смотрел в озеро. Оттуда в пляшущем свете факела поднимались пузырьки. Они были похожи на жемчужины. Прозрачные жемчужины, словно нанизанные(3) на нить, увеличивались, а потом беззвучно пропадали. Пузырьки всё шли один за другим и качались на несуществующей изогнутой паутине. Мальчик не сводил с них глаз. Он ожидал, что вслед за ними выплывет что-нибудь особенное. Или они отвердеют, станут жемчугом невиданной нежности. Толя попрыгал в течение минуты, вытряхивая воду из ушей. Постепенно всё кругом наполнилось звуками: потрескиванием факела, словами приятеля, бульканьем пузырьков. Пузырьки снова(2) тянулись из зеленовато-тёмной глубины и покачивались на нити.(4) Толя захотел эту нить жемчуга подарить маме. Они облегали бы её загорелую шею. Мама стала бы ещё красивее! (По С. Романовскому)

34 текст

Грэй неутомимо изучал зáмок, делая поразительные открытия. На чердаке он нашёл сперва(2) стальной рыцарский хлам и книги, переплетённые(3) в кожу. Затем  — истлевшие одежды и полчища голубей. В погребе он тоже увидел нечто интересное. Здесь, в мутном свете остроконечных окон, придавленных треугольниками каменных сводов, располагались маленькие и большие бочки. А самая большая была в форме плоского круга, она занимала всю поперечную стену. Столетний тёмный дуб её стенок блестел, как отшлифованный. Среди бочонков стояли в плетёных корзинах пузатые бутылки тёмно-синего и зелёного стекла. На камнях и на земляном полу росли серые грибы на тонких ножках(4). Огромная паутина золотилась в дальнем углу, когда вечером солнце высматривало её последним лучом. (По А. Грину)

35 текст

Кама изгибается искрящейся дугой, а затем уходит в низовья. Её берег украшают белые камни, выходящие из сосен. Слева,(2) отступая от Камы за реку Тойму, много веков живёт мой родной город Елабуга. На его гербе издавна красуется дятел в знак признания трудолюбия моих земляков. Перед городом раскинулись прозрачные озёра, до краёв наполненные(3) светлой влагой. Длинные тени от деревьев лежат по берегам, и отсюда я слышу чудесный запах медового воздуха. Как кру́жится от него голова! В течение лета в наших лугах цветут и́рисы(4). Я никогда не срываю их  — любуюсь издалека. Как ярко сияет солнце! Озёра наливаются тёмно-синим цветом, и Кама синеет. Она вспоминает что-то очень хорошее, засмотревшись на город. (По С. Романовскому)

36 текст

В начале мая я покидал дом, держа путь на юго-восток. Было светло. Вдруг тёмно-серая туча затянула почти полнеба. Солнце ушло за серую завесу. Та часть неба, что оставалась по-прежнему(2) светло-синей, минуту назад блиставшая,(3) тоже потускнела, обрела сизый оттенок. Эта сторона лишилась солнечной подсветки, наполнилась тревожным ожиданием. Справа, на грозовой половине, забилась листва. Откуда-то взлетели голуби, будто кем-то всполошённые. Птицы казались белыми на сером фоне. Но они перешли границу бури и, нырнув в насторо́женную синеву, вдруг сделались чёрными. Их силуэты стремительно перемещались вдали по кругу, когда раскатился первый робкий гром. Снова загремело, и ветвистая молния мгновенно прожгла тучу. Густо и косо ударили плети оглушительного ливня.(4) Начиналось время гроз. (По С.Романовскому)

37 текст

Галя шла по яблоневому саду. Она отыскала на земле большое жёлтое яблоко, прикоснулась к нему губами, но не съела, а только вдохнула его медовый запах. Яблоко от дыхания девочки запахло ярче. Галя рассмотрела его на солнце и в глубине угадала семечки.(4) Семечки, просвечивая, вздрагивали внутри яблока, как сердце новорождённого птенца. Сквозь листья девочка увидела старую яблоню, мозолистыми ветвями оплетающую(3) небо. Наверху(2) какой-то мальчик собирал яблоки в переполненный подол рубахи. Яблоки уже не помещались в подоле, падали вниз. Мальчик неуклюже спустился с дерева, испуганно озираясь. Галя окликнула его. От неожиданности он растерял все яблоки и быстро побежал прочь. Запнулся о корень, вскочил на ноги и, прихрамывая, заторопился к ограде. (По С. Романовскому)

38 текст

Поляна была обыкновенная, покрытая невысокой травой. Но если чуть-чуть прищурить глаза, то можно было вообразить, что она похожа на красное озеро. Это от земляники, словно высыпанной(3) на поляну из огромной корзинки. Серёжа сразу понял, что ягоды хватит всем. И сам наестся досыта(2) и принесёт домой. Ребята рассредоточились и стали собирать землянику. Серёжа набрал корзину и отошёл на край поляны. И вдруг увидел глубокий след, точь-в-точь человеческий, если бы не когти. Неужели медведь? Сергей прошёл вдоль песчаной полосы по следу.(4) По-видимому, зверь лежал на солнце, услышал голоса и удалился в чащу. Судя по размеру следов, медведь был большим. Чтобы не испугать ребят, Серёжа решил никому ничего не говорить. (По С. Романовскому)

39 текст

Серёжа быстро(2) шёл по влажной траве, всё ещё отягощённой(3) росой, к озеру. Низкие луговые колокольчики приветливо кивали ему синими головками, отовсюду слышались звонкие птичьи голоса. Вблизи озеро было прозрачное, и его песчаный берег был чист. В озеро впадал ручей из родника, находящегося рядом. В водовороте плавали головастики. Серёжа охотно выпил из ладоней родниковой воды.(4) А потом стянул через голову рубашку, сбросил штаны и, подняв брызги, влетел в озеро. Он плыл в верхнем тёплом слое воды, распластавшись, как лягушка, и всё-таки ноги его обжигало холодом. Тогда мальчик пугался и поворачивал к берегу. Так здорово преодолеть опасность! А потом где-нибудь на печке вспомнить о своём удальстве и уже испугаться по-настоящему. (По С. Романовскому)

40 текст

Из коридора по деревянной лестнице дети поднялись на чердак.(4) Здесь было сыро и прохладно. Дождь неистово барабанил по жестяной крыше. Дождевые капли, проникая через дырочки, разбрызгивались вокруг. Половицы были засыпаны мягкой землёй. Две кирпичные трубы, длинные, как шеи жирафов, разрезали чердак надвое. Они поднимались вверх, чтобы задышать горячим дымом, когда хозяева затопят печку. А каких только диковинных предметов, отслуживших(3) или не отслуживших своё, тут не было! Справа(2) виднелась старинная ступа с пестиком, в которой когда-то толкли зернистую соль. Слева пристроился потемневший от времени медный таз. Тут можно было отыскать и множество других вещей, покрытых пушистой пылью. Серёжа посмотрел наверх, где в своём гнёздышке прятались ласточки, и улыбнулся. (По С. Романовскому)

41 текст

Проснувшись, капитан Грэй на какое-то мгновение забыл, как он попал в эти места. С немалым удивлением обнаружил он счастливый блеск раннего утра. Всё вокруг было залито солнечным светом. Он увидел крутой обрыв берега среди ярко-зелёных ветвей деревьев и манящую даль синего моря. Внизу(2) шипел тихий прибой. Блестела на солнце трава, пели птицы. Влажные цветы были похожи на только что умытых холодной водой детей. Холодная капля росы медленно растекалась по сонному лицу.(4) Поднявшись с земли, Грэй пошёл вперёд. Он выбрался из небольшой рощицы. Перед ним был кустарник, разбросанный(3) по склону холма. Колючие кусты постоянно цеплялись за него, мешая движению. Наконец капитан выбрался на открытое место, которое заросло пёстрыми цветочками. (По А. Грину)

42 текст

Каких только фруктовых деревьев нет в чудесном соседском саду! Яблоки и груши, вишня и черешня, персики и абрикосы  — всё что душе угодно. К осенним праздникам здесь созревает и радостно светится виноград.(4) Говорят, он не сладкий, а кислый. Но это неправда. Растут тут и кислые, и кисло-сладкие, и сладкие сорта. «Откуда тебе это известно, дружок?»  — с беспокойством(2) спрашивает соседка Дарья. Но ей не стоит волноваться. Сад окружён высоким жёлто-зелёным забором, и она держит сторожевую собаку. Остроухий пёс  — настоящий волк. Если кто-нибудь, подойдя поближе к забору, остановится, пёс сразу отчаянно лает и рвётся с длинной цепи́. Незадачливый прохожий виден из окна чердака, открывающегося(3) в ухоженный сад соседки.

43 текст

Бабушкин сад  — истинный рай. Весной оживают растущие(3) здесь деревца и кустарники: яблоньки, груши, вишни, крыжовник. Они покрываются нежными бело-розовыми цветами. А приходит время, и в саду появляются фрукты и ягоды. Куст остролистного крыжовника сплошь усыпан кислыми плодами. «Не сладкое, а кислое душу радует, внучо́к»,  — мудро(2) замечает бабушка Марья. У крашеного забора живописно раскинулись кусты красной смородины.(4) На длинной веточке гроздьями висят прозрачные, будто стеклянные, ягодки с жёлтыми зёрнышками. Смородинка, созревшая на солнце, горит, сверкает, блестит и пламенеет. Так и хочется сорвать какую-нибудь ароматную гроздочку и, взяв её двумя пальцами, отправить прямо в рот! Какое объедение! А на клумбе, обрамлённой низким каменным бордюром, вовсю цветут разноцветные флоксы.

44 текст

Черешни в запущенном саду тёти Марии видимо-невидимо! У крыльца, у калитки, у забора и во дворе  — всюду разрослись эти деревья. Я прикасаюсь к висящим(3) на ветке ягодам, но не рву их. Некрупные черешенки де́ржатся крепко, опадают лишь изредка(2), только если какая-нибудь ягодка перезреет, став чёрно-синей, как слива. Круглощёкая черешня остаётся зелёной недолго. Загорая на соломенной крыше дачи, я однажды видел чудесную картину. Ранним утром я приметил: ягоды были вовсе не спелые, а зелёные. Днём у них зарделись щёчки, и к вечеру они покраснели. Такие ягодки  — мечта. Моя тётя неожиданно расщедрилась и угостила меня вкусной черешней.(4) «Что делать с пятью пригоршнями ягод, тётя?»  — спрашиваю я и моментально их съедаю.

45 текст

Если кто-то хоть однажды пробовал персик, то знает его незабываемый вкус. Я люблю залезть на крышу деревянного сарая и сверху(2) выглядывать самые сочные плоды, слегка перезревшие на солнце. Один, с румяной щёчкой, треснул и раскрылся так, что видна косточка. Плодов в этом году видимо-невидимо. «Зачем, тётя Мария, тебе столько персиков?»  — думаю я. Ответ несложный. Она соберёт их и, наварив варенья, надолго поставит банки в погреб. Ещё здесь растут два сорта слив: «ведёрная» и чернослив. Чернослив  — круглая слива почти чёрного цвета. У «ведёрной сливы» кожица тонкая-претонкая и скользкая. Тётя всегда варит из неё кисло-сладкое повидло или пастилу.(4) Интересно, съедает ли она за зиму все заготовленные(3) впрок сладости?

46 текст

Отошли вишня, черешня, персики и абрикосы. Наступает время яблок: белого налива, мельбы, антоновки. Яблоки – это не груши. Даже десять жёлтых груш, если они не созрели, никуда не годятся. А зелёное яблоко с ещё белыми косточками всё-таки имеет вкус. Слегка(2) вонзишь зубы – и во рту ощущается что-то кислое-прекислое. Я половину бледно-зелёного яблока не отдам за спелый фрукт.(4) Чем дольше яблоко растёт, тем оно крупнее. Но и крупное яблоко может быть не сладким, а безвкусным. Маленькое яблочко нередко вкуснее большого. Например, райские яблочки, блестящие(3) на осеннем солнце. Они с кислинкой, но сочные. Румяные яблоки прекрасны, и они, красуясь на склонённой ветке, как будто призывают: «Сорви нас, Петька!»

47 текст

Какая чудесная погода! Солнце уже не печёт по-летнему,(2) и в воздухе чувствуются запахи осени. Небо чистое, словно оно умыто и принаряжено по случаю торжественного дня. Сегодня в торговых рядах, расположенных(3) на центральной площади небольшого городка, открывается ярмарка. Осенняя ярмарка  — важное событие для сельских жителей. Продавцы суетятся и кричат, зазывая покупателей. Им хочется удивить народ необыкновенными экземплярами овощей и фруктов, выращенными в этом году. Вот на прилавке красуется гигантского размера ярко-жёлтая тыква, а рядом выложены огромные розовые помидоры. На засолку такие не пойдут. Неторопливые покупатели деловито прицениваются к ним и отходят в сторонку(4). Сдвинув кепку на затылок, мужичок торгуется с продавцом и сбивает цену чуть ли не вдвое.

48 текст

Это не выдуманная, а правдивая история. Я никого не обманываю: часы пробили тринадцать! Старые-престарые часы, доставшиеся(3) отцу от прадеда, служили верно. Раз в год отец осторожно снимал их со стены, извлекая из футляра паутину. Он протирал часы и прочищал гусиным пером, вешал обратно и радостно сиял. У меня была многолетняя привычка: когда бьют часы, считать удары. Однажды часы пробили тринадцать. «Ты не ошибаешься, Борис?»  — спрашивает отец. Он подходит к часам, взбирается на невысокий табурет, касается какого-то колёсика. Отец внимательно осматривает настенные часы и прислушивается к ним.(4) Тёмно-жёлтый маятник проделывает диковинные номера, и отец привешивает гири: две большие и одну маленькую. Отец  — отличный мастер. Часы наши снова(2) точны.

49 текст

Моя страсть к скрипке росла и постепенно крепла.(4) Часто по дороге в школу я слышал чудесную музыку, доносившуюся из большого дома, покрытого(3) черепицей. Оттуда дотемна(2) лились по улице звуки разных инструментов, но чаще всего был слышен утончённый голос скрипки. В этом доме живёт многодетная семья известного скрипача Светловского. Все его дети играют на музыкальных инструментах: на скрипке, на альте или на флейте. Кое-кто из ребят может воспроизвести незатейливую мелодию на стеклянных стаканчиках или глиняных горшочках. Подружившись со старшим сыном музыканта, я стал расспрашивать его о скрипке. Мальчик объяснил, что скрипка  — самый благородный инструмент. Затем он пригласил меня в гости, и я с замирающим сердцем переступил порог музыкального рая.

50 текст

Неужели вас никогда не манило раннее летнее утро? Восходит солнце. Оно торжественно появляется на огромном небе, словно государь в блистающей золотом карете, запряжённой огненными лошадьми. А разве можно усидеть дома днём, когда солнце уже вовсю печёт, раскаляя землю? Хочется погрузиться в прогретую(3) воду речонки, прохладную только внизу(2). На мелководье копошатся какие-то забавные создания: комары на длинных лапках и диковинные мухи. Там, где поглубже, нередко прячутся небольшие караси. На другой стороне речки растёт камыш. На поверхности воды плавают тёмно-зелёные, словно глянцевые, листья. Из них грациозно выглядывают бледно-жёлтые и белые лилии.(4) А как чудесен летний вечер! Огненный шар постепенно уходит за горизонт, освещая мягким светом всю окрестность. Лето  — волшебная пора.

51 текст

Рыболову легче всего открывается красота природы, и ему ясна её затаённая(3) прелесть. Любой человек, если он проведёт хотя бы день с удочками на реке или озере, будет снова и снова(2) вспоминать этот самый спокойный день своей жизни. Он надышится запахом трав, услышит птичий пересвист и курлыканье журавлей.(4) Увидев в тёмной воде блеск крупной рыбы, он почувствует её упругий бег на тончайшей леске. Ему покажется необыкновенным всё вокруг: оливковые жуки-плавунцы, заросшие тиной коряги и розовые острова водяной гречихи. Не забыть закатные облака, по-особенному сверкающие золотыми краями в прозрачной воде, и первую звезду, что задрожит, как осколок драгоценного камня. А разве можно забыть тишину ночи, ды́шащую сыростью лесных чащ? (По К. Г. Паустовскому)

52 текст

Художник, с закрученными вверх усиками, в бархатном берете, расположился под зонтиком на полотняном стульчике. Откинувшись назад, он ударял длинной кистью по холсту на мольберте. Ударит, затем полюбуется, а потом снова(2) ударит. На большой палец левой руки была надета палитра. Палитра  — это овальная дощечка, на которой в причудливом беспорядке смешаны все краски, (возможно: двоеточие) все оттенки моря, сирени, облаков… Дети перелезли через забор и тихонько остановились за спиной художника. (4) Широко раскрыв глаза, они глядели на холст, очарованные чудесным возникновением на нём необыкновенного мира. Художник набрал тонкой кисточкой каплю белил и замер перед холстом. В самой середине картины он поставил на лаковой синеве только что написанного(3) моря небольшую (,) выпуклую запятую. «Парус!»  — восхищённо вздохнула Мотя. (По В. П. Катаеву)

53 текст

За неделю Петя ни разу не побывал на море. Он был занят необходимыми приготовлениями к отъезду. Приходилось то с папой, то c тётей отправляться в город за покупками. Май в приморском городе ничем не отличается от июня. (4) Всё изнемогает от двадцатипятиградусной жары. Над балконами и магазинами спущены косые навесы. На них лежит резкая тень акаций, уже покрытых первыми гроздьями цветов. Собаки носятся с высунутыми языками, разыскивая воду. Вдали(2) горит огнём между домами пламенное море. За зелёными столиками сидят под большими полотняными зонтиками цветочницы. Каблуки вязнут в размягчённом(3) асфальте. Петино тело ещё томилось в знойном городе, но нетерпеливая душа, залетев далеко вперёд, уже ехала на пароходе, прохваченная насквозь голубым ветром путешествия. (По В. П. Катаеву)

54 текст

Я люблю северный лес за завораживающую тишину, царящую в нём. Особенно хорошо в разросшемся ельнике на дне глубокого лога. Между древесными стволами, обросшими в течение десятилетий седым мхом, рассыпаны клочья голубого неба. Свесившиеся ветви деревьев напоминают гигантские руки.(4) Сказочно фантастический характер придают картине леса растрёпанные(3) папоротники. Мягкий желтоватый мох скрадывает малейший звук, и вы точно идёте по ковру. Как-то даже немного жутко сделается, когда прямо с солнцепёка войдёшь, не торопясь, в густую тень вековых елей. Несмотря на тишину и покой, птицы не любят такого леса, предпочитая держаться в молодых зарослях. В непроходимую глушь забираются только белка да пёстрый дятел. Изредка(2) ухает филин, вдалеке надрывается лесная сирота  — кукушка.

55 текст

Коротка августовская ночь в Заполярье. Пока Васютка управился с дровами, темень поредела, спрятавшись в глубь леса. Не успела она ещё совсем рассеяться, а на смену ей уже выполз туман. Стало свежо. Костёр от сырости зашипел, защёлкал, принялся чихать, будто сердился на пелену, окутавшую всё вокруг. Комары, надоедавшие(3) всю ночь, куда-то исчезли. Ни дуновения, ни шороха. Убаюканная тайга дремала и чутко ждала первого звука.(4) Что это будет за звук  — неизвестно. Может быть, раздастся робкий свист пичужки или лёгкий шум ветра в вершинах бородатых елей. Может быть, весело(2) застучит по дереву трудолюбивый дятел. Кто-то должен разбудить сонную тайгу. Васютка поёжился, придвинулся к костру и крепко заснул, не дождавшись утренней весточки. (По В. Астафьеву)

56 текст

Мы шли узкой тропинкой. Между древесными стволами, обросшими в течение десятилетий седым мхом и узорчатыми лишаями, кое-где проглядывали клочья голубого неба. Светлая заря, ещё не затянутая чёрными приближающимися тучами, освещала свесившиеся ветви деревьев, перевеянные ветром. Сливаясь друг с другом, тучи покрыли всё небо сзади нас, а впереди оно было ещё ясно, хотя клочья облаков уже вбежали в него и резво понеслись, обгоняя нас. Ворчливые и тяжкие звуки рокочущего где-то вдали(2) грома приближались.(4) Нам негде было укрыться. Вот стало темно, и испуганно зашелестела трава. Крупный дождь полился ручьями, удары грома непрерывно рокотали. Трава, сгибаемая(3) ударами ветра и дождя, ложилась на землю. Всё дрожало, волновалось.

57 текст

Недолго пришлось дожидаться разлива. В ночь после сильного дождя воды прибавилось на метр, и отчего-то не замеченный(3) нами ранее город Кострома с белыми зданиями показался так отчётливо, будто только теперь из-под неё вышел на свет. И горный берег Волги, раньше терявшийся в снежной белизне, теперь тоже возвышался над водой, жёлтый от глины и песка. Несколько деревень на холмиках были обойдены водой и торчали, как муравейники. На великом разливе Волги виднелись копеечки незалитой земли.(4) Почти повсюду(2) жались утки разных пород, и на одной косе длинным рядом гляделись в воду гуси-гуменники. Там, где земля была затоплена и от бывшего леса торчали только вершинки, как частая шерсть, всюду эти шерстинки покрывались разными зверьками. (По М. Пришвину)

58 текст

Счастливая, невозвратимая пора детства! Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат источником лучших наслаждений. Набегавшись досыта,(2) сидишь за чайным столом, на своём высоком креслице; уже поздно, давно выпил свою чашку молока с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься с места, сидишь и слушаешь. И как не слушать? Матушка говорит с кем-нибудь, звуки голоса её так сладки, так приветливы. Глазами, отуманенными(3) дремотой, я пристально смотрю на её лицо, и вдруг она сделалась вся маленькая, маленькая. Она взглянула на меня и улыбнулась. Прищуриваю глаза ещё больше, но я пошевелился  — и очарование разрушилось. Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.(4) (По Л. Толстому)

59 текст

Блудово болото содержит огромные запасы горючего, но слой торфа не везде имеет одинаковую толщину. Мало-помалу кочки под ногами Митраши становились всё тоньше.

Земля стала похожа на гамак, подвешенный над бездной тины. На этом тонком слое растений, сплетённых между собой корнями и стеблями, стоят завянувшие ёлочки. Болотная почва из-за высокой кислотности мешает их росту.(4) Чем старше ёлочка-старушка на болоте, тем чуднее. Одна голый сук подняла, обнимая тебя на ходу. У другой палка в руке, чтобы тебя хлопнуть. Третья присела зачем-то. Четвёртая, задумавшись, не спеша вяжет чулок.

Спутанные(3) растения пока хорошо(2) держали Митрашу. Он снова двигался вперёд. Ему оставалось только верить человеку, который шёл впереди, оставив тропу после себя. (По М. Пришвину)

60 текст

Ночь безлунна. Успокоившееся после шторма море дышит солёным ароматом и ласково звучит, плескаясь о борта судов, чуть-чуть покачивая лодку. Вдали(2) поднимаются неразличимые очертания судов, вонзающих в небо острые мачты. Вода отражает огни фонарей, и всё море усеяно массой жёлтых пятен, красиво трепещущих на его бархате.

Разорванные(3) облака ползут, то сливаясь, то обгоняя друг друга. Они перемешивают свои цвета и формы, поглощая сами себя и вновь возникая в новых очертаниях.

Сидя на корме, Челкаш режет рулём воду, спокойно глядя вперёд. На море в нём всегда поднимается необъяснимое чувство покоя.(4) Душа его, охваченная этим чувством, немного очищается. Необъятный звук моря, ласково укрощая злые порывы души, родит в ней могучие мечты… (По М. Горькому)

61 текст

Дед ненавязчиво знакомил нас с природой нашей великой Родины.(4) Однажды из своих вещей он извлёк шкатулку. Она была доверху(2) заполнена всевозможными предметами: наконечниками стрел, каменными изображениями людей и окаменевшими раковинами. Всё это, по его словам, он сохранил на память. Смысл сказанного я понял несколько дней спустя. С сохранёнными вещами была связана часть его жизни, проведённой в путешествиях.

Откинув крышку шкатулки, дед вынул оттуда маленькую коробочку с засушенным насекомым и рассказал нам о песчаных пустынях, где нещадно палит солнце.

Через день маленькая трубка, выточенная(3) из кости моржа, перенесла нас на далёкий восток. Перед нашими глазами вставало неутихающее море, скалистые острова, занятые птичьими базарами, парусное судно, скрипящее даже при небольшом ветре. (По Е. Спагненбергу)

62 текст

Иркутск был настоящим чудом. Ледяная Ангара, просматривающаяся до камушка на дне, до тонюсенькой водоросли, неутомимо пускающей вверх жемчужные шарики пузырьков. Была Ушаковка, впадающая в Ангару слева(2) от пристани. Она так стремительно текла с гор, что рыбы, плывущие против течения, повисали неподвижно. Я плыл, старательно размахивая руками, касаясь мгновенно ускользавшей(3) воды, и меня несло с обрывающей дыхание скоростью в широкое устье. Иногда мы брали лодку и плыли к островам.(4) Были необыкновенные полевые цветы, растущие по склонам невысоких гор. Цветы, в которые трудно поверить, так они роскошны. Были цветы, похожие на садовые бессмертники, но не сухие, а мягкие, полные нежной, непрочной жизни, были и такие, что не сравнишь и не опишешь. (По Ю. М. Нагибину)

63 текст

Сам теперь не пойму, как я отважился на эту необдуманную поездку. Один! Море было грозным, вдали по нему ходили недобрые барашки. Я отвязал лодку, и волны могуче кинули её к берегу, ударив бортом о пристань. С большим трудом я направил лодку в море.(4) Разозлённые(3) море и ветер, словно сговорившись погубить меня, не давали достигнуть цели. Ветер старался повернуть лодку к берегу и, поставив бортом к волне, опрокинуть её. Ладони покрылись мозолями, но я не чувствовал боли. Как я жалел, что не взял с собой кого-нибудь из товарищей! Одному приходилось оборачиваться и смотреть, куда идёт лодка. Целью плавания были запретные Пять Братьев  — пять скал, чётко(2) вырисовывавшиеся невдалеке от берега. (По В. Бианки)

64 текст

Несколько раз ночные июльские грозы обрушивали на тополь молнии. Тогда он оглушительно ронял на флигель громадные ветви.(4) Крыльцо заваливало сучьями с мокрой зеленоватой корой и блестящими от дождя листьями. Но тополь ничуть не становился меньше. Его крона нисколько не редела. Утром, выскакивая в сверкающий от солнца и луж двор, ныряли в прохладный воздух, сотканный из запаха тополиных листьев, вымытых дождевой водой. Холодные листья крепко(2) прилипали к лицу, когда мы стаскивали исполинские сучья к забору. Солнце зажигалось белыми звёздами со сверкающими(3) и острыми лучами. Тополиный запах заполнял весь мир. Наша жизнь делалась радостной, беззаботной, бесстрашной, потому что мы сливались с этой свежестью, с этим запахом листьев и солнечными звёздами. (По В. П. Крапивину)

65 текст

Два тополя за большим селом кажутся мне необыкновенными до сих пор: там осталось моё детство, как осколочек зелёного волшебного стекла. Помню, как мы, босоногие сорванцы, мчались сюда разорять птичьи гнёзда. Тополя-великаны, покачивающиеся из стороны в сторону, приветствовали нас прохладной тенью и негромким(2), но ласковым шелестом листьев. А мы, подсаживая друг друга, карабкались вверх, поднимая переполох в птичьем царстве. Встревоженные(3) птицы с неумолкающим криком носились над нами стаями.(4) Но нам всё нипочём! Мы взбираемся всё выше, и вдруг с огромной высоты открывается дивный мир простора и света. Мы были поражены величием земли и замирали каждый на своей ветке. Тогда мы забывали обо всём: и о гнёздах, и о птицах. (По Ч. Айтматову)

66 текст

Доктор возвращался домой. Он ехал по широчайшим асфальтовым улицам, которые были освещены ярче, чем залы. Цепь фонарей бежала над ним высоко в небе.(4) Фонари походили на шары, наполненные ослепительным кипящим молоком. Вокруг фонарей сыпалась, пела и гибла мошкара. Он ехал по набережным, вдоль каменных оград. Там бронзовые львы, поднимая в лапах щиты, высовывали длинные языки. Внизу(2) медленно и густо шла вода, чёрная и блестящая, как смола. Засыпающий(3) город опрокидывался в воду, тонул, уплывал и не мог уплыть, только растворялся нежными золотистыми пятнами. Он ехал мостами, изогнутыми в виде арок. Снизу или с другого берега они казались кошками, выгибающими перед прыжком железные спины. Здесь, у въезда, на каждом мосту располагалась охрана. (По Ю. К. Олеше)

67 текст

Солнце едва взошло, но уже пекло немилосердно. Серебристо-голубое небо было безоблачно, океан неподвижен. Корабль бросил якорь в небольшой бухте, у скалистого берега, двумя уступами поднимавшегося из воды. Лодки отплыли от корабля и рассеялись по заливу.(4) Одна из них подошла близко к берегу. Ныряльщик захватил ногами обломок кораллового известняка, привязанный к концу верёвки, и быстро(2) опустился на дно. Вода была тёплая и прозрачная. Каждый камень на дне был отчётливо виден. Ближе к берегу со дна поднимались кораллы  — неподвижно застывшие кусты подводных садов. Мелкие рыбки, отливавшие золотом и серебром, шныряли между этими кустами. Ныряльщик опустился на дно и, согнувшись, начал быстро собирать раковины и класть в мешочек, закреплённый(3) на боку. (По А. Р. Беляеву)

68 текст

Светает. Белеет громада Святого Носа, необъятный простор. Санька сбегал на берег, принёс чурбачок. Сначала выхватил из банки горсть бормашей, бросил в лунку. Торопливо достал из мешочка мотылька с путаной леской. Глубина маленькая. Застыл, подёргивая мотылька. В течение часа ни одной поклёвки. Вдруг так дёрнуло, что Санька чуть не прыгнул! Но всё-таки вытащил блестевшего хариуса. Облепленный(3) синеватыми льдинками, звеня, хариус упруго изгибался, сияя на солнце белым брюхом.(4) Вот удивление: что же это такое, братцы? Санька рассмеялся. Но сказать не успел  — снова(2) дёрнуло! И пошло… Санька уже бросил рукавицы, расстегнул шубейку. Вокруг россыпь рыбы. — Вот это намотал! Молодец!  — кричит дядя Толя. Санька собирает рыбу и чувствует себя большим. (По К. Соболеву)

69 текст

Учительница, закутанная(3) в вязаную шаль, рассказывала на уроке географии о Цейлоне. Чего там только нет: обезьяны, слоны, бананы и другие диковинные плоды и невиданные растения. Жара там такая, что ни сапог, ни шапки, ни шубы не нужно совсем. А дрова и вовсе ни к чему. Умные птицы тоже есть: попугай. Захочешь  — поймаешь, научишь его петь и смеяться, а заодно и танцевать. Да, каких только чудес нет на Цейлоне. Живи себе и ни о чём не думай. Поёживаясь в стылом классе, учительница продолжала рассказывать про моря, про жаркие страны. Но за окном ничего особенного не происходило. Снежинки тихо(2) скреблись и беззвучно ударялись в стёкла.(4) На стёклах наросла наледь. Сыплет снег, сыплет… (По Ч. Айтматову)

70 текст

Усадьба у тёти небольшая, но прочная, окружённая столетними берёзами. Невысокие постройки все под соломенными крышами. Выделяется длиной только людская, откуда выглядывают какие-то старички и старушки. Все они, когда въезжаешь во двор, низко-низко кланяются. Сад у тёти славился яблоками. Дом стоял у самого сада, был невелик, приземист, но глядел основательно из-под своей необыкновенно высокой соломенной крыши, почерневшей(3) от времени. В доме сначала(2) почувствуешь запах яблок, а потом уже и другие приятные запахи: старой мебели, сушёного липового цвета. В гостиной прохладно. Это потому, что дом окружён садом. Вдруг важно, но приветливо выходит тётя.(4) И сейчас же под бесконечные разговоры начинают появляться угощения. Окна в сад открыты, оттуда веет бодрой осенней прохладой. (По И. Бунину)

71 текст

Далеко-далеко на севере, среди студёного моря, на одиноком острове раскинулась земля, погружённая круглый год в холодные сумерки и туман. Зима была здесь длинная, а лето короткое. Дикие скалы, сбросив белое одеяние, лишь ненадолго покрывались седыми мхами. Скоро(2) горы снова дремали, занесённые снегом. Немного тут было зелени и цветов. Но люди, выбравшие(3) эту землю, любили свою родину, своё суровое море. Они любили и ценили всякую жизнь, всякую былинку. Бледные цветы их полей радовали их больше, чем радуют роскошные цветники избалованных жителей юга. Весной солнце ласково пригревало северную землю. (4) Счастливые люди устраивали пышный народный праздник. Все готовились к празднику ещё с осени, с нетерпением дожидаясь его вьюжной зимой. (По Н. Телешову)

72 текст

В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. Но всё же край этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен  — так же, как картины Левитана. Но в нём заключена(3) вся прелесть и всё незаметное разнообразие русской природы. Издавна(2) в Мещёрском крае можно увидеть цветущие или скошенные луга, сосновые боры, лесные озёра, заросшие чёрным камышом, стога, пахнущие сухим и тёплым сеном. Мне приходилось ночевать в стогах в октябре. Вырывая в сене глубокую нору, я залезал в неё, мгновенно засыпал и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. И не будили меня ни холодный дождь, ни ветер, налетавший косыми ударами на стога.(4) (По К. Паустовскому)

73 текст

В детстве мы любили забираться на два тополя-близнеца, росших за большим селом на косогоре. Конюшня, считавшаяся(3) самым большим зданием, казалась отсюда деревянным сарайчиком. А за селом терялась в мутном ма́реве бескрайняя степь.(4) Мы смотрели вдаль и видели загадочные земли, озёра и ниточки рек  — всё новое, ещё не изведанное нами. Мы слушали, притаившись на ветках, неземные(2) звуки ветров. Листья в ответ им дружно нашёптывали о краях, что скрывались за сизыми далями. Я слушал шум тополей, и сердце у меня колотилось. Я силился представить себе те далёкие дали, но лишь об одном не думалось тогда. Кем посажены здесь тополя? О чём мечтал этот неизвестный мне человек? С какой надеждой растил их? (По Ч. Айтматову)

74 текст

Мать моя вставала рано, до солнца. Я однажды встал тоже до солнца. Мать угостила меня чаем, заваренным(3) с молоком. Молоко это кипятилось в глиняном горшочке и сверху всегда покрывалось румяной пенкой.(4) Это угощение решило мою жизнь в хорошую сторону: я начал вставать до солнца, чтобы напиться с мамой вкусного чаю. Мало-помалу я к этому утреннему вставанию так привык, что уже не мог проспать восход солнца. Потом и в городе я вставал рано, когда весь животный и растительный мир пробуждается и тоже начинает по-своему(2) работать. И часто-часто я думаю: что, если бы мы так для работы своей поднимались с солнцем! Сколько бы тогда у людей прибыло здоровья, радости, жизни и счастья! (По М. Пришвину)

75 текст

И тут вдруг… Льды напряглись, дрогнули. Так бывает с людской толпой, когда она встрепенётся, разом поражённая неожиданной вестью. Бесформенные торосы в беспорядке зашевелились, стали грудиться высокой стеною и подступать к самому берегу и затем дружно(2) отступать в озеро. Вскоре подул перелётный горный ветер.(4) Льды уносились всё дальше и дальше. В несколько минут очистилась длинная и широкая береговая полоса, а через час-другой льды умчались, открыв широкий простор озера-моря. Что тут сталось с лунным светом! На чёрную, как густые чернила, воду, буйно выбившуюся из-подо льда, оранжевый свет луны набросился жадным вольным пламенем. Всё это мгновенное превращение застойного, сдавленного(3) озера в бурлящее, свободное казалось волшебством. (По О. Серовой)

76 текст

В тот день я не решил задачу, заданную(3) на дом. Там было что-то про артиллерийский снаряд, который куда-то летит с какой-то скоростью и за какое-то время. Задача была запутанная. У меня решение никак не сходилось с ответом. На следующий день я пришёл в школу за час до занятий. Самые заядлые футболисты были на месте. Я спросил у одного насчёт задачи, оказалось, что он её не решил. Совесть моя окончательно успокоилась. Мы разделились на команды и играли до самого звонка.(4) И вот входим в класс. Еле отдышавшись, спрашиваю у отличника Сахарова о задаче. Он сказал, что ответ правильный. Я снова(2) хотел посомневаться, но он отвернулся, отняв у меня последнее утешение падающих. (По Ф. Искандеру)

77 текст

Солнце уже выглянуло из-за города и заработало.(4) Сначала, далеко впереди, где небо сходится с землёю, около курганчиков и ветряной мельницы, которая издали(2) похожа на маленького человечка, размахивающего руками, поползла по земле широкая ярко-жёлтая полоса; через минуту такая же полоса засветилась несколько ближе, поползла вправо и охватила холмы; что-то тёплое коснулось Егорушкиной спины, полоса света, подкравшись сзади, шмыгнула через бричку и лошадей, понеслась навстречу другим полосам, и вдруг вся широкая степь сбросила с себя утреннюю полутень, улыбнулась и засверкала росой. Сжатая рожь, бурьян, молочай  — всё, побуревшее от нескончаемого зноя, рыжее и полумёртвое, теперь омытое чистой росою и обласканное(3) жарким солнцем, оживало, чтобы вновь буйно зацвести. (По А. П. Чехову)

78 текст

Ассоль увидела, что деревья впереди свободно(2) раздвинулись, пропустив синий разлив моря, облака и край жёлтого песчаного обрыва, на который она выбежала, почти падая от усталости. Здесь было устье ручья. Разлившись нешироко и мелко, он пропадал в морской волне.(4) С невысокого, изрытого корнями обрыва Ассоль увидела, что у ручья, на плоском большом камне, спиной к ней, сидит человек, держа в руках сбежавшую яхту, и всесторонне рассматривает её. Отчасти успокоенная тем, что игрушка цела, Ассоль сползла по обрыву и, близко подойдя к незнакомцу, воззрилась на него изучающим(3) взглядом, ожидая, когда он поднимет голову. Перед ней был не кто иной, как путешествующий пешком Эгль, известный собиратель песен, легенд, преданий и сказок. (По А. Грину)

79 текст

Из припудренной утренним инеем хвои неожиданно высунулась бурая морда. Испуганные глаза осмотрели огромную поляну. Замшевые ноздри, извергавшие(3) горячий пар встревоженного дыхания, судорожно задвигались. Старый лось, повернув голову налево, застыл в сосняке, как изваяние. Лишь шкура его нервно(2) передёргивалась на спине, а насторожённые уши ловили каждый звук. Но даже эти чуткие уши не слышали в лесу ничего, кроме птичьей трескотни, стука дятла и звона сосновых вершин. Слух успокаивал, но обоняние предупреждало о возможной опасности. К свежему аромату талого снега были примешаны острые, тяжёлые и опасные запахи, не принадлежавшие этому дремучему лесу. Печальные глаза зверя увидели на ослепительной чешуе наста тёмные фигуры.(4) Не шевелясь, лось весь напружился, приготовившись сделать прыжок в чащу. (По Б. Полевому)

80 текст

Юшка надевал летом на плечи котомку и уходил из города.(4) В пути он дышал благоуханием трав, смотрел на белые облака, рождающиеся в небе, слушал голос рек, бормочущих(3) на каменных перекатах. Уйдя далеко, Юшка склонялся к земле и целовал цветы, стараясь не дышать на них. Он гладил кору на деревьях и подымал с тропинки бабочек и жуков. Но живые птицы пели в небе, стрекозы, жуки и работящие кузнечики издавали особенно(2) весёлые звуки. В грудь Юшки входил сладкий воздух цветов, пахнущих влагой и солнечным светом. И так каждый год уходил Юшка в дальнюю деревню или в Москву, где его ожидал кто-то или никто не ждал,  — об этом никому в городе не было известно. (По А. Платонову)

81 текст

Николай Николаевич высоко ценил и любил историю городка, которая вставала перед ним, когда он бродил по его улочкам, по живописным окрестностям с древними курганами, заросшими густыми кустарниками жимолости и березняком. Городок за свою историю пережил не одно бедствие.(4) Здесь когда-то русская дружина насмерть дралась с несметными полчищами ханских воинов, вооружённых(3) луками и кривыми саблями. И армия Кутузова пересекла его вереницей солдат и беженцев, повозок, лошадей, превратив местные дороги в сплошное месиво. А потом русские солдаты, не щадя жизни своей, гнали измученных французов обратно. Но прошло время, окончилась война, и городок снова(2) возродился. На одном из холмов и возвышался сложенный из крепких бревен, совершенно почерневших от времени, дом Николая Николаевича. (По В. Железникову)

82 текст

Петя никогда не забудет этого волшебного праздника.(4) Всех дачников хозяева пригласили под абрикосы к утреннему чаю. Для этого в саду был накрыт громадный стол, уставленный букетами полевых цветов. Середину его занимал сдобный крендель величиной с велосипед. Тридцать пять горящих свечей, воткнутых в пышное тесто, густо посыпанное сахарной пудрой, обозначали число лет именинницы. День, начавшийся(3) так торжественно, закончился детским костюмированным вечером с музыкой и фейерверком. Дети надели заранее приготовленные маскарадные костюмы. Петю нарядили в рыцарские доспехи, искусно склеенные из золотой и серебряной ёлочной бумаги, натянутой на проволочный каркас. Шлем, украшенный пышным султаном, выглядел совершенно так же, как у рыцарей. Даже забра́ло легко(2) поднималось и опускалось. (По В. П. Катаеву)

83 текст

Путешественники встали под широко раскинувшимися(3) деревьями, прислушиваясь к шуму листвы, по которой защёлкал некрупный, но частый весенний дождь. Порывистый ветер, не затихающий ни на мгновение, ещё резче ударил снова.(2) Стая чёрных туч побежала с решительной мрачностью нападения и задавила единственный густо-синий просвет на небе. Стало сиротливо и холодно. Вспархивая без крика, встревоженные птицы полетели низко над землёй. Междуцарствие тишины и грозы было закончено оглушительным шквалом дождя, взявшим теперь быстроту курьерского поезда. Под этим напором деревья склонились под тридцатиградусным углом.(4) Мелкая поросль отчаянно затрепетала, как в лихорадке. Всё понеслось меж стволов: листья, сучья, разный древесный сор. Скакнула синим огнём гигантская молния, и взрывы неистового грома огласили окрестности. (По А. Грину)

84 текст

Происхождение Драба было покрыто мраком таинственной неизвестности. Люди, одарённые сильным воображением, приписывали ему аристократическое имя. Сильная сутуловатость говорила о бремени вынесенных(3) Тыбурцием несчастий; крупные черты лица были грубо-выразительны. Глаза, сверкавшие из-под нависших бровей, смотрели упорно и мрачно(2). В них светились острая проницательность, энергия и недюжинный ум.(4) Руки пана Тыбурция были грубы и покрыты мозолями, большие ноги ступали по-мужичьи. Ввиду этого большинство обывателей не признавало за ним аристократического происхождения. Когда же пан Тыбурций, подняв глаза к потолку, начинал декламировать длиннейшие латинские стихи,  — усатые слушатели следили за ним с боязливым и жалостным участием. Оратор внезапно соскакивал с бочки. Обрадованные благополучным окончанием, зрители обнимались с ним, и в его картуз падали, звеня, медяки. (По В. Короленко)

85 текст

Река разливалась широченным озером с поросшими тростником заводями, с черневшими челноками рыболовов. Коршун, паривший(3) под самым облаком, стремительно и плавно спикировал на воду и, коснувшись её крючковатыми лапами, взмыл с рыбой в когтях. Сразу с маковки сосны сорвалась в погоню за ним ворона. Она быстро догнала коршуна и мгновенно вырвала у него добычу.(4) Вернувшись на свой постоянный сторожевой пост, ворона незамедлительно склевала рыбину и уселась, ожидая удобного случая поживиться за счёт коршуна… Рыбаки снова(2) свернули в протоку, прямую, как стрела. Берега протоки здесь были невысокими, но осока, выше человеческого роста, подступавшая, вперемежку с кустарником, к самой воде, заключала её в сумрачный, тёмно-зелёный тоннель. (По Ю. Нагибину)

86 текст

Солнце, добела раскалённое, почти бесцветное, стояло в зените. Внизу(2) медленно плыла жёлто-серая гладь пустыни с редкими небольшими грядами барханов, кое-где поросших колючками. Края пустыни словно загибались кверху, и казалось, что самолёт висит над гигантским блюдом. Так прошёл без малого час, и внезапно путешественники увидели под крылом самолёта озеро, окружённое(3) крутыми, обрывистыми берегами и покрытое ослепительно белым, даже голубоватым снегом. Это мнимое озеро оказалось огромным солончаком. Экипаж и пассажиры внимательно смотрели вниз, пытаясь понять, почему белая сердцевина солончака кажется льдистой, заснеженной поверхностью настоящего озера. Ничто не выглядело так враждебно жизни, как эта гигантская яма с обрывистыми краями, напоминавшая мёртвый лунный кратер. Этот неземной пейзаж завораживал пассажиров, притягивал взгляды.(4) (По Ю. Нагибину)

90 текст

Пароход отходил, осторожно выбираясь из гавани. Казалось, что пароход стоит на месте, а передвигаются окружающие его декорации при помощи вращающейся сцены. Вся Генуя повернулась к борту парохода, желая показаться отъезжающим в последний раз. Белые дома сбегали с гор и теснились у прибрежной полосы.(4) Над ними высились жёлто-коричневые вершины холмов с зелёными пятнами садов. Но вот кто-то как будто повернул декорацию. Открылся угол залива. Белели яхты, погружённые(3) в кусок голубого неба, словно упавшего на землю. Ясно(2) были видны все линии судна сквозь прозрачную воду. Бесконечные стаи рыб шныряли меж желтоватых камней и коротких водорослей на белом песчаном дне. Постепенно вода становилась всё синее, пока она полностью не скрыла дна. (По А. Беляеву)

91 текст

Снова(2) торжественно шумит надо мной старинный бор.(4) Над ним висит в синеве солнце. Оно щедро и бесшумно сыплет в прохладу мхов свои лучи. Дремлют смолистые ели, словно утомлённые работой. Они шепчут, возмущаясь щедростью солнца или собственным долголетием. Я иду знакомой тропой. На лицо липнут невидимые нити паутины, с детским писком вьются комары. Но кусают они совсем не по-детски. Вижу, как дятел, опершись на растопыренный хвост, колотит своим неутомимым носом сухую древесину. Свернула в сторону и затерялась в траве моя тропа, а я выхожу к молодым берёзкам. Омытые(3) июльскими дождями, они полощут ветками, приглушая едва слышимый голос кукушки. Тихая моя родина, ты всё так же врачуешь душу своей зелёной тишиной! (По В. Белову)

92 текст

Снова(2) пришли незнакомые люди, и заскрипели возы, и застонали под тяжёлыми шагами половицы. Напуганная чужими людьми, смутно предчувствуя беду, Кусака убежала на край сада и оттуда неотступно глядела на видимый ей уголок террасы. Всё пространство между почерневшею(3) землёй и небом было полно клубящимися облаками. Снизу было видно, как тяжелы они и непроницаемы для света от насытившей их воды. Прорвался солнечный луч, шире и печальнее стала туманная осенняя даль. На близком горизонте поднимались разрозненные деревья и кусты.(4) Пошёл частый дождь, и отовсюду стал надвигаться мрак осенней длинной ночи. Быстро и глухо он заполнил пустую дачу; бесшумно выползал он из кустов и вместе с дождём лился с неприветного неба. Наступила ночь. (По Л. Андрееву)

93 текст

Под окнами росла необъятная черёмуха. Весной она пахуче зацветала и казалась каким-то белым облаком, спустившимся(3) на землю. Летом всё дерево было облеплено тёмно-синими, почти чёрными ягодами величиной с горошину. Мы поедали их в огромных количествах. Но самое интересное было в другое время года. Зимой на сонной черёмухе часто гостили весёлые снегири.(4) Их неплохо можно было разглядеть, прижав лицо к стеклу. Прошли годы, но я до сих пор легко(2) представляю себе эту сказочную картину. На ней корявые ветки черёмухи, кое-где посыпанные белым снежком. На ветках сидят красногрудые птички. Я смотрел на моих любимых пичужек из окна и предавался своим мечтам, чувствуя себя самым счастливым человеком. (По Н. Носову)

94 текст

95 текст

После многодневной непрекращающейся осады весна ворвалась в город. Рушились подточенные солнцем снежные валы и крепости, воздвигнутые ребятишками. В лужах терпели бедствие бумажные флотилии. Тёмно-серые крыши кое-где были ещё не очищены от снега. А внизу(2) копошились грачи, озабоченно прощупывая длинными носами ещё не растаявший(3) снег. Зима ненадолго отступила в сады, укрывшись за сараями и заборами, но по ночам осмеливалась на вылазки, перехватывая морозцем ручьи. Барабанила, не останавливаясь, капель. Над домами и дворами, над улицами и перекрёстками выписывали виражи грачи, не умолкая ни на одну минуту. Солнце плавило остатки снега. Воздух зажигательно звенел от стеклянного шороха подтаявших льдинок.(4) Издалека можно было услышать звук стекающей капля за каплей талой воды. (По Е. Носову)

96 текст

Наш городок Арзамас был тихий, весь в садах, огороженных(3) ветхими заборами. В тех садах росло великое множество вишни, яблок, терновника и красных пионов. Сады, примыкая один к другому, образовывали сплошные зелёные массивы, неугомонно звеневшие пересвистами синиц, щеглов, снегирей и малиновок. Через город тянулись тихие зацветшие пруды. Под горою текла речонка Теша. Тихий и патриархальный был у нас городок. Когда колокола всех церквей начинали трезвонить, над городом поднимался гул, хорошо слышимый в деревеньках, раскинутых на двадцать километров в окружности. Я любил взбираться на колокольню. Долго(2) кружишь узенькой лесенкой. В каменных нишах ласково ворчат голуби. Голова немного кружится от бесчисленных поворотов. Сверху виден весь город с разбросанными прудами и зарослями садов.(4) (По А. Гайдару)

97 текст

Звенят цикады. Тысячи металлических струн протянуты в густой листве деревьев.(4) Ветер колеблет жёсткие листья, они касаются струн. Эти непрерывные прикосновения наполняют воздух чарующим звуком. Это ещё не музыка, но кажется, что невидимые руки настраивают сотни невидимых арф. Напряженно ждёшь, что вот наступит момент молчания, а потом мощно грянет струнный гимн солнцу, небу и морю. Дует ветер. Деревья качаются и точно идут с горы к морю, встряхивая вершинами. О прибрежные камни равномерно бьёт волна. Бесчисленные стаи птиц опустились на синюю равнину. Все они плывут в одном направлении, исчезают, ныряя в глубину, снова(2) являются. Два судна, появившиеся(3) вдали, тоже подобны птицам. Всё это напоминает давний, полузабытый сон, который не похож на жизнь. (По М. Горькому)

98 текст

99 текст

Махнув рукой, Джим повёл Кристо осматривать сад. После унылого двора, мощённого камнями, сад поражал обилием зелени и цветов. Сад простирался на восток, постепенно понижаясь по направлению к берегу моря. Дорожки, посыпанные красноватыми измельчёнными раковинами, разбегались в разные стороны. Возле дорожек свободно(2) росли причудливые кактусы и голубовато-зелёные агавы.(4) Целые рощи персиковых и оливковых деревьев прикрывали своею тенью густую траву с яркими цветами. Среди зелени травы кое-где сверкали водоёмы, выложенные(3) по краям белыми камнями. Высокие фонтаны освежали воздух. Этот прекрасный сад был наполнен разноголосыми криками, пением и щебетанием птиц, рёвом, писком и визгом животных. Никогда ещё Кристо не приходилось видеть столь необычных птиц и животных. В этом саду жили невиданные звери. (По А. Беляеву)